Мнение | Межэтнического конфликта в Латвии нет.
Латвия – чрезвычайно интересный кейс взаимоотношений крупных этнических групп внутри унитарного государства. Почему здесь есть неграждане? Почему национализм сильнее в политике,чем в обществе? Как российско-украинская война повлияла на отношение к русским жителям Латвии? И почему проблема безопасности угрожает принципам равенства прав во всем мире?
За независимость Латвии многие русские выступали наравне с латышами
Социальные сети
Этот текст – часть тематического цикла,посвященного поляризации,нетерпимости и ненависти в современном мире. Почему мы стали больше ненавидеть друг друга? что с этим можно сделать? Объясняют психологи,историки,культурологи,социологи,политологи,экономисты,правозащитники.
Материал подготовил Андрей Синицын,основой послужило интервью с Борисом Цилевичем.
Предыдущие публикации цикла:
Венгрия для венгров? Чем закончился проект национального государства в полиэтнической стране
Война собственных мнений: как социальный прогресс привел к росту нетерпимости
Россияне на Западе. Разделенная идентичность и долгий путь к анархии
«Все будет только хуже»: почему будущее больше не вдохновляет?
Горевание делает ненависть ненужной. Ноесли общество захвачено ненавистью,его остановят только потрясения
Донбасс вплену ненависти: как политическая конфронтация 2004–2014 годов посеяла семена войны
Нетерпимость иполитика: как Польша могла,нонестала сверхдержавой XVII века
Межэтнического конфликта вЛатвиинет. Да,напряженность есть,она современем возрастает или снижается,иэто можно отслеживать. Вчастности,после начала полномасштабной агрессии России против Украины социологи отмечали рост напряженности,это признают илатыши,ирусскоязычные,норусскоязычные ощущают больше.
ВЛатвии нет выраженной сегрегации. Например,вЭстонии русские отделены географически: они живут насеверо-востоке,врегионе Ида-Вирумаа (Нарва,Силламяэ,Кохтла-Ярве),плюс половина Таллина. Востальной Эстонии русских очень мало. ВЛатвии русскоязычных много вовсех городахивЛатгалии,они гораздо более равномерно распределены потерритории. Вовсе исторические периоды межэтническое взаимодействие было достаточно активным. При всех режимах практически каждый четвертый брак был этнически смешанный,латышско-русский. Это продолжалось поколениями,исейчас говорить окаких-то четких различиях «покрови» вообще сложно.
Идентичность определяет,как это принято всовременной Европе,личный выбор человека. Унас часто бывает так,что,допустим,человек сфамилией Иванов ощущает себя латышом ипо-русски практически неговорит,аБерзиньш неговорит по-латышски,большой патриот России или даже поклонник Путина. Отсутствие четкой границы отличает Латвию отдругих таких биполярных обществ (нелучший термин,ноиногда употребляется поотношению,например,кКазахстану,где есть «большое меньшинство» и«маленькое большинство»). Выбор идентичности определялся ивнешними соображениями— так,всоветское время русским было быть выгоднее ипрестижнее. ВЛатвии накануне восстановления независимости формальные этнические пропорции были 52% на48%.
Латвия— один изочень немногих регионов Европы,где практически никогда небыло этнически мотивированного насилия. Сначала 1990-х годов конфликтологи спрашивают: вчем природа этого феномена? Ведь повсем формальным показателям— количественное соотношение 50на50,различные взгляды наисторию,асимметричное двуязычие,определенные различия взанятости— увас должен быть очень высокий конфликтный потенциал,почему вынедеретесь?
Есть разные теории наэтот счет. Важно,что для жителей Латвии мир иненасилие являются приоритетной ценностью,независимо отполитических взглядов. Этоогромный плюс. Обычно напряженность,конфликтный потенциалзарождаются вобществе,адемократическое правительствопытается как-то решать эту проблему: борется снетерпимостью,дискриминацией,экстремизмом,содействует доверию между группами. Унас наоборот. Общество существует более или менее нормально,— нехочу сказать,что латвийское общество такое совсем продвинутое,есть масса других проблем,— ноэтническое насилие вобществе отрицается,мирное сосуществование ценится. Аидеи,которые ставят под угрозу гражданский мир,исходят нестолько оттворческой интеллигенции,как это обычно бывает,сколько отполитического класса.
Проблема невтом,что унас есть одна сильная националистическая партия. Проблема втом,что все партии очень сочувственно относятся кнационалистическим идеям. Когда-то услышал выражение,которое очень точно характеризуют Латвию: наша проблема невтом,что вобществе существует нетерпимость,наша проблема втерпимости кнетерпимости.
Датский исследователь Йорген Поулсен еще в1994году,сравнивая Литву иЛатвию,пришел квыводу,что литовцы— это «демократические националисты». Уних довольно высокий уровень бытовой неприязни к«другим»,ноабсолютное большинство считает,что все граждане должны иметь абсолютно равные права независимо отпроисхождения,религии итак далее. ВЛатвии ситуация была противоположная: толерантность набытовом уровне достаточно высока,нобольшинство считало,что Латвия— государство латышей,иуправлять имдолжны латыши. Да,мыдолжны быть гуманными ксоседям,но— мыхозяева,аони гости.
Конечно,были попытки сформулировать этот подход юридически. Бывший президент Эгилс Левитсучился вГермании,онсторонник старой германской школы,тех идей немецкого национализма,откоторых сама Германия давно отказалась. Поего инициативе появились,вчастности,поправки кКонституции— через 100лет после принятия кней добавили преамбулу. Примерно такую,какие были обычным делом вXIX веке,вовремена романтического национализма. Вплоть доиспользования таких терминов как «государствообразующая нация» (который кроме как врусскоязычном контексте вообще нигде незвучит). Заэту идею витоге проголосовали все партии,кроменашей оппозиционной фракции «Согласие». Даивобществе серьезной оппозиции небыло.
Когда Латвия становилась независимой,ябыл активистом Народного фронта— нотогда ябыл простым советским технарем,занимался математическим моделированием,вполитических науках неразбирался. Сейчас задним числом японимаю,что проблема— всохранении советской концепции национальной политики. Советская система этнотерриториальной иерархии наиболее последовательно отражала принципы национализма: каким-то этническим группам была положена своя союзная республика,другим только автономия,третьим вообще ничего. Антропоморфный подход,когда есть «хорошие» этнические группы и«плохие»,которых надо наказывать,депортировать,недоверять им.Когда очень тщательно соблюдались этнические пропорции при формировании органов власти: например,большинство вВерховном совете Латвийской ССР должно было быть обязательно улатышей,первый секретарь должен был бытьлатышом,авторой,присланный изМосквы,— русским. Инациональные элиты это принимали. В1986году вКазахстане первым секретарем избрали (тоесть назначили) русского,Геннадия Колбина,ивАлма-Ате произошли первые волнения наэтнической почве— потому что был нарушен принцип этнической иерархии.
ВЛатвии эта идея— что государство принадлежит латышам— объединяла национал-коммунистов иновую элиту. То,что необходимо обеспечить власть латышам,было аксиомой. Те,кто подвергал это сомнению,автоматически воспринимались как враги независимости. ВНародном фронте,кстати,доопределенного момента доминирующая позиция была иной,это было широкое движение,вкоторое входили люди сразными взглядами. Нонационализм,как показывает практика,всегда побеждает. Набазе Народного фронта возникло несколько партий,япринадлежал ктой группе,которая создала социал-демократическую Партию народного согласия. Мывсегда были вменьшинстве ивполитической изоляции нанациональном уровне— хотя имели самую крупную фракцию впарламенте ипосты мэров вряде крупных городов,включая Ригу.
Впериод «атмоды» («пробуждения») активно обсуждали: как обеспечить власть латышам вситуации 50на50? Вконце концов появилась концепция восстановленного гражданства. Она выглядела юридически привлекательной,потому что международное право просто неимело (исейчас неимеет) четких предписаний для таких ситуаций. Независимость Латвии была непровозглашена заново,она былавосстановлена после 50лет оккупации. Наэтом основании гражданами были признаны лишь прямые потомки тех,кто имел гражданство Латвийской Республики досоветской оккупации в1940 году. Абсолютное большинство латышей получили гражданство,асреди русских гражданами стали только 42%.
Почему международные организации это приняли? Все тогда очень боялись конфликта. Еслибы ввыборах участвовали все,вероятно,соотношение сил впарламенте былобы 50на50,иего работа моглабыть легко заблокирована. Аесли официальная власть недееспособна,проблемы решаются наулицах. Этого ибоялось международное сообщество,хватало Югославии,Закавказья,Приднестровья.
Такое решение было одобрено как временная мера. Подразумевалось,что быстро будут приняты все основные законы,правовая система стабилизируется,экономические реформы будут проведены,ипотом уже можно решать сгражданством. Естественно,так неполучилось. Янедавно встретилсясчеловеком,который вначале 1990-х был экспертом Совета Европы. Онсказал мне: «Знаешь,мывкошмарном сне немогли себе представить,что пройдет 30лет,авЛатвии будет все еще 100тысяч неграждан».
Естественно,когда какая-то группа получает власть,она неочень торопится делиться этой властью сдругими. Поскольку интересы почти половины населения небыли адекватно представлены взаконодательных органах,они игнорировались. Был принят целый ряд решений,которые несоответствовалиинтересам этой части населения,этокасалось использования языков,прав неграждан,приватизации. И,конечно,это серьёзно повлияло нанастроения многих русскоязычных. Непривело кситуации типа Приднестровья— новызвало отчуждение,люди,особенно голосовавшие навыборах заНародный фронт,перестали доверять государству.
Очень многие уехали. Первая волна,вначале 1990-х— те,укого небыло постоянной прописки,кто недавно приехал вЛатвию или был как-то связан ссоветской армией. Вновых административных структурах поначалу работало много людей,идеологически ангажированных. Правда,довольно быстро эта ситуация закончилась. Как правозащитник,явидел,что лет через 15 практически пропали жалобы наоткровенное нарушение закона чиновниками. Бюрократическую работу действительно удалось выстроить. Исейчас ктемструктурам,которые работают снегражданами,претензий практическинет. Управление натурализации стало настоящим европейским учреждением.
Носистемные проблемы остались. Это касается,использования языка. Значительная часть общества считает,что «всё-таки это наши русские»,это часть Латвии,сними надо как-то договариваться,уважать их. Аполитиков такие настроения скорее раздражают,они стремятся закручивать гайки,насколько возможно.
Характерный пример— медийное законодательство. Ещё с1990-х продвигалось законодательство,нацеленное насокращение телевизионного ирадиовещания надругих языках. Закон разрешал начастных радиостанциях ителеканалах неболее 30% вещания надругих языках (позднее эту квоту снизили до25%). В2003 году мывыиграли дело вКонституционном суде: суд согласился,что свобода слова подразумевает иправо выбора формы,втом числе языка. Идея законодателей была такая: мыотключим телевидение нарусском,русские будут смотреть латышские каналы— иинтегрируются,иязык подучат,иправильные месседжи получат. Нонапрактике русскоязычные просто переключились нароссийское кабельное телевидение.
Ямного лет был зампредседателя комиссии сейма поправам человека иобщественным делам,которая,помимо прочего,занималась ивопросамиСМИ. Мыгодами наэту тему спорили,яговорил коллегам: помню советское время,когда работали «глушилки»,новсе равно мыслушалиBBC и«Свободу». Сейчас,вXXIвеке,когда есть интернет,VPN ипрочее,выдействительно надеетесь,что отключите русское телевидение— илюди будут смотреть латышские передачи?
Наоборот,надо создавать альтернативу,латвийское русскоязычное медийное пространство,чтобы полемизировать скремлевскими нарративами! Новозобладала националистическая концепция: язык однозначно идентифицируется сгосударством. Если тылояленЛатвии,тыобязан перейти налатышский язык. Да,дома тыможешь говорить нарусском,носоциальная норма— это латышский. Яже всегда считал,что норма— это разнообразие. Официальный язык,нужен,его использования нужно требовать вопределенных законом ситуациях. Нонеобоснованные ограничения наиспользование русского языка— неповышение безопасности,анаоборот,угроза для безопасности.
Вот недавние новые требования знать государственный язык для группы российских граждан спостоянным видом нажительство вЛатвии. Это,как правило,люди снизким уровнем образования,пенсионного или предпенсионного возраста,большинство изних вкризис 2008–2009 года приняли российское гражданство,чтобы получать отРФпенсию. Многимпомогают дети,которые знают латышский,натурализовались. Теперь родители,несдавшие латышский,потеряют постоянный вид нажительство и,лишатся бесплатной медицины. Залечение придётся платить детям,это немалые суммы. Как дети будут относиться ктаким действиям государства,повыситли это ихлояльность?
Ксожалению,после начала полномасштабной войнывУкраине темеры,которые неполучали вЛатвии поддержки или,покрайней мере,откладывались,были немедленно приняты.Вотношении школ,вотношении советских памятников,вотношении российских граждан итак далее. Эмоциональная реакция латышского общества напутинскую агрессию понятна,особенно учитывая,что война начата под лозунгами «взащиту русских». Хорошо,что удалось запустить,программу поддержки российских журналистов вэмиграции,хотя сопротивление было серьёзное.
Наш регулятор видит свою задачу втом,чтобы медийное пространство Латвии стало латышским. Надележе просто дарит зрителей кремлевским пропагандистам.
Латвия— демократическая страна,это значит,что человек может нормально жить иработать,минимально контактируя сгосударством. Например,утехнарей,программистов рабочий язык— английский. Конечно,они все знают латышский,номногие пользуются имраз вгод,когда заполняют налоговую декларацию. Довольно типичная ситуация. Националистов это страшно раздражает: кактак? Почему они живут вЛатвии,нонепользуются ежедневно латышским? давайте ограничим возможности использовать другие языки!
Ноесли это делать,придется отступать отдемократии,влезать вдела частного бизнеса… Споры идут уже 30 слишним лет: где заканчивается общественная сфера,куда государство имеет право вмешиваться,иначинается частная,где выбор языка— сугубо личное дело?
Давление есть. Ионо серьезно снижает привлекательность Латвии. Есть объективный показатель— демография. Мыпотеряли почти 800тыс. человек затридцатьлет. Было 2,66млн попоследней советской переписи 1989-го года. Сейчас 1,87млн. Исмертность превышает рождаемость,исальдо миграции отрицательное. Уезжают встраныЕС,уезжают илатыши,ирусскоязычные— практически одинаково. Уезжают разные люди,новсёже восновном молодые,профессионалы. Поданным исследований профессора Латвийского университета Михаила Хазана,доля людей свысшим образованием среди уехавших вдва раза выше,чем среди оставшихся.
Многие международные компании,особенно всфере IT,выбирали Ригу для своих офисов— тут разумные цены,неплохой климат,хорошая экология,отличный интернет,квалифицированная рабочая сила. Сейчас тенденция меняется: местной рабочей силы гораздо меньше,компании все больше вынуждены рекрутировать индийцев,иранцев,казахов.
Споры идут ивлатышской среде: чего мыхотим? национальный заповедник,где будем выращивать экологически чистые продукты,проводить Праздники песни,получать какие-то деньги изЕвросоюза наподдержание культуры иотНАТО навооружения? или хотим динамично развиваться иради этого мириться свозрастающим языковым икультурным разнообразием?
Отношение кРоссии,квойне,среди русскоязычных постепенно меняется. Если после 2014 года вдвое больше было настороне России,чем настороне Украины,тосейчас большинство заУкраину. Очень многие,впрочем,своего отношения невысказывают,всоцопросах отвечают: незнаю,нет мнения…
Ключевой фактор— возраст. Позиция молодых русских помногим вопросам ближе кпозиции молодых латышей,анепожилых русских. Часть молодёжи ассимилируется. Вшколах ограничения уже давно. Если хочешь хорошее образование,идешь влатышскую гимназию. Когда ребята мотивированные иподготовленные,то,что уних родной язык другой— скорее плюс,они выигрывают вконкуренции нарынке труда. Но,сдругой стороны,перевод обучения налатышский вызывает очень большие проблемы сребятами изболее слабых,бедныхсемей.
Риск маргинализации увеличивается значительно. Народном языке ребенок как-то 9классов заканчивал. Асейчас налатышском математика,физика— это непреодолимо.
Коэффициент Джини унас итак достаточно высокий,и,ксожалению,нет серьезных данных окорреляции неравенства сродным языком,сэтническим происхождением. ВЕвросоюзе тщательно анализируют статистику; если есть явные диспропорции,какая-то этнокультурная группа значительно отличается поуровню доходов,безработицы,уровню образования,тоэто сигнал: нужны дополнительные усилия повыравниванию,специальные программы,разумные меры. Унас этих данных просто нет,ихнесобирают. Поэтому одни активисты утверждают,что русские живут хуже латышей,адругие,наоборот,— что лучше. Это политизированный подход,ориентированный скорее напиар,чем нареальное создание общества равных возможностей.
Впервые права меньшинств появились еще в XVII веке,вОливском мирном договоре 1660года. Тогда это было связано исключительно сбезопасностью— нужно было обеспечить минимальные права религиозных меньшинств,чтобы исключить возможные casus belli. Так продолжалось вплоть доПервой мировой войны исоздания Лиги наций. Система договоров оправах меньшинств под эгидой Лиги Нации тоже была направлена напредотвращение конфликтов,ведь проблемы,связанные сменьшинствами,стали одной изпричин Первой мировой войны. Темгосударствам,которые врезультате войны были признаны или получили дополнительные территории,пришлось взять насебя некоторые обязательства позащите меньшинств.
Систему договоров под эгидой Лиги Наций полностью дискредитировал Гитлер,захватив Судеты под предлогом защиты прав судетских немцев. Увы,история повторяется— сейчас Путин делает тоже самое,развязав агрессивную войну под предлогом защиты «русских соотечественников»,дискредитируя систему ООН иСовета Европы.
В1948 году была принята Всеобщая декларация прав человека. Это был прорыв,универсальность прав человека стала ключевым принципом,краеугольным камнем. Нормы поправамменьшинств рассматривались уже вконтексте общих ценностей,впервую очередь недискриминации иуниверсальности прав. В1990году появился Копенгагенский документ ОБСЕ,где впервые были сформулированы права меньшинств уже всовременном варианте,изатем политические обязательства Копенгагенского документа трансформированы вюридические нормы ввиде Рамочной конвенции Совета Европы озащите национальных меньшинств. Всовременной системе права меньшинств— это неотъемлемая часть фундаментальных прав человека,анетолько прагматичный механизм обеспечения стабильности.
Доконца 1990-х годов этот подход доминировал,нопотом безопасность вновь постепенно выходит напервый план (происходит ресекьюритизация). Изменение приоритетов связывают,сростом терроризма,впервую очередь с атакой на нью-йоркские башни-близнецы 11 сентября 2001 года. Ичем дальше,тем больше права меньшинств рассматриваются именно вконтексте безопасности.
Вплоть досередины XX века культурная гомогенизация,ассимиляция рассматривалась как естественная цель государства. Право наидентичность,разнообразие как ценность— все это появилось только всистеме ООН как составная часть гуманистических идеалов,ставших ответом наужасы Второй мировой войны. Сегодня мывидим обратный тренд,нетолько вВосточной Европе,ноивЗападной— там это связано впервую очередь сростом иммиграции.
Идея торжестваразнообразияпостепенно тоже сходит нанет. Всё более популярной становится концепция постколониализма— междисциплинарный подход,при котором ключевым фактором считается преодоление последствий колониализма. Это подход,посути,— альтернатива идее индивидуальных прав,оперирует понятиями коллективной вины,компенсаций заисторические несправедливости ит.д.
Мыживем винтересное время,когда формально все эти ценности— unity in diversity,all different—all equal ит.д. —все еще написаны нафлагах,доминируют вриторике,нопрактика все дальше отних отходит. Иэто проявляется,инауровне политики Евросоюза,иврешениях Европейского суда поправам человека. Как этот кризис разрешится,неберусь предсказывать,новближайшей перспективе оптимистичных сценариев невижу.
Новости России онлайн: Ваш источник региональных новостей и корпоративных